Мир воюет за еду

Помните путешествия Гуливера ?
Война тупоконечников и остроконечников давно стала метафорой такого конфликта, где противники не договорятся никогда. Речь шла — напоминаю на всякий случай — о том, с какой стороны надо разбивать яйцо. То есть один из главных конфликтов мирового значения был связан с едой.
предлагаю вашему вниманию интересные факты на темы Кулинарных Войн

Мир воюет за еду, по поводу еды, ставя еду на кон.
Вот семь недавних международных конфликтов, связанных с едой,

«Чесночная» война — десятилетней давности история. Правительство Китая решило запретить импорт корейских сотовых телефонов и полиэтилена — в ответ на объявление Сеула о продлении на три года срока действия специальных импортных пошлин на китайский чеснок в размере 315%. До того пошлина составляла всего 30%, однако затем корейское правительство решило завинтить гайки из-за резкого роста импорта китайского чеснока. Китай возмутился и отомстил: не угоден вам наш чеснок по нормальным ценам? Ну так не надо нам ваших телефонов! Китай в этой ситуации явно выигрывал — корейские чесночные пошлины несущественно влияли на его экономику. А вот для Кореи запрет на импорт телефонов и полиэтилена стал серьезным ударом.

Война за хумус и фалафель — конфликт этот между Ливаном и Израилем зрел давно, где-то около двух лет назад он стал явным, а в 2009 году повод для открытой конфронтации был найден: глава Ассоциации промышленников Ливана Фади Авуд, пылая праведным гневом, обвинил организаторов пищевой выставки в Нью-Джерси в верхоглядстве — за то, что те наградили израильскую компанию «Хамим ве-Таим» премией за лучший продукт. Израиль, дескать, пытается присвоить себе чужую славу, это кулинарная экспансия, и вообще арабы ели фалафель и хумус, когда государства Израиль еще в помине не было, руки прочь от наших святых традиций — таков, в общих чертах, был пафос Авуда. Генеральный секретарь Ассоциации промышленников Ливана Саад ад-Дин аль Уэйни заявил, что посольствам Ливана в европейских странах велено изучить возможность подачи иска против Израиля за нарушение авторских прав. Ливанские повара на нервной почве стали совершать подвиги: лепить фалафельные шары размером с арбуз-мутант и варить хумус в нечеловеческих количествах — полторы тонны в одной порции. Израильтяне, не будь дураки, сварили четыре тонны хумуса в деревне Абу-Гош, в качестве блюда использовалась спутниковая тарелка. Представитель Книги рекордов Гиннесса, говорят, остался доволен. Ливан, защищая свою экономику, культуру и национальное наследие, ответил 130 тысячами фалафелей и девятью тоннами хумуса. И конца-края этому не видать...

Но ладно бы, Ливан и Израиль, которые и без хумуса найдут, о чем поспорить и за что повоевать. Но ведь ориентиром в этой кулинарном конфликте для них стал «фета-конфликт»: в 2005 году Греция в судебном порядке лишила Данию и Германию права продавать сыр под названием «фета». Высший суд Европейского союза постановил, что наименование сыра является традиционно греческим и называться «фетой» может только сыр, произведенный в определенных областях Греции. Германия и Дания, пытавшиеся оспорить эксклюзивное право Греции на это название, проиграли. Кроме того, фета оказалась в ряду «местных продуктов», охраняемых законами ЕС — также ЕС заботится о пармской ветчине, шампанском (игристые вина области Шампань во Франции), портвейне (крепленое вино производства Португалии).

«Грюйер-конфликт» — ну и производители другого сыра решили не отставать. Судебную тяжбу за право эксклюзивного производства в Европе знаменитого сыра грюйер выиграла Швейцария. На протяжении долгих лет Швейцария и Франция блюли «сырный нейтралитет»: обе они производили грюйер, каждая страна — по своей технологии, но конфликтов не было. Но в 2007 году Франция решила на уровне Евросоюза заполучить права на грюйер — явно вдохновившись примером отвоевавшей фету Греции. Швейцарцы возмутились: одно дело просто тихонько варить их сыр (ведь грюйер, говорят они, это наша вековая традиция, и французских монархов грюйером накормили именно мы), другое — так нагло требовать эксклюзива. В результате Европейский суд признал правоту Швейцарии.

«Шоколадная» война — тот же самый Европейский суд совсем недавно запретил итальянским производителям шоколада писать на этикетке «чистый шоколад». Эта надпись, по идее, должна была свидетельствовать о том, что продукт изготовлен без использования дешевых растительных жиров. А тут — запретили. Шоколадные сложности длятся на самом деле уже 10 лет. В 2000 году Европейский парламент принял решение о том, что вполне законно добавлять в шоколад до пяти процентов веществ, альтернативных маслу какао, и не писать на этикетке «суррогат». Итальянцы, стараясь не запутаться, стали писать «чистый шоколад», чтобы этой надписью маркировать действительно «чистый» продукт. Теперь эту формулировку запретили, и итальянцы вообще уже ничего не могут понять: уже разрешили называть «вином» вино, изготовленное не из винограда, а «сыром» теперь можно назвать любой самый беспородный сыр. Как же отличить благородный продукт от суррогата и куда катится мир?

Конфликт Грузии и России кулинарным, конечно, не назовешь — но вот одно из ряда малоприятных последствий этой и без того тяжелой истории. В мае 2006 года руководитель Роспотребнадзора и главный санитарный врач России Геннадий Онищенко подписал постановление о полном запрете на ввоз боржоми на территорию РФ. Мотивировал качеством воды и несоответствием ее санитарным нормам. Это был тяжелый удар на фоне уже действовавшего запрета на ввоз грузинских вин. Грузия сочла претензии Онищенко ксенофобией и провокацией. Экономическая блокада длится уже четыре года. За это время граждане России наловчились привозить по паре бутылочек боржоми то из Киева, а то вдруг из Тель-Авива — и вообще отовсюду, где он продается. Но веселее не становится.

Подвиг блистательного идиотизма и бестактности совершили брестские кондитеры: на большую кондитерскую выставку, проходившую в Минске в сентябре 2010, они привезли «шоколадную Катынь» — то есть отлитую из шоколада копию катынского мемориала. Интересно, что работу, явно потребовавшую от авторов немало стараний и мастерства, все-таки сначала выставили напоказ. После чего довольно быстро разразился ожидаемый скандал, а организаторы сделали вид, что глубоко шокированы, возложили вину целиком и полностью на горе-создателей (так, как если бы не имели возможности до выставки ознакомиться с заявленными экспонатами). Инцидент поскорее замяли, но осадок остался.