70 лет прорыву блокады Ленинграда

Завтра великая дата : 70 лет прорыву блокады Ленинграда. Я хочу почтить память всех, кто погиб защищая этот великий город, всех тех, кто выстоял в эти страшные дни, и тех у кого не хватило сил дожить до победы. Вечная память всем героям.
Ни для кого не секрет, что в те тяжелые дни, братья наши меньшие – домашние любимцы, спасали жителей Ленинграда от голода, ценой своей жизни.
Когда-то давно, я прочитала это стихотворение, и оно сразило меня до глубины души. [cut]

Блокадный кот

Елена Заостровцева
Рассказ пережившей блокаду

БЛОКАДА... Слово жуткое какое...
Костлявый ад и голод в нём слышны.
Будь проклят тот, кто это всё устроил,
Народу жить хотелось по-простому:
Чтоб без смертей, без крови... без войны!

Мой муж, майор, едва успел собраться -
Уже машина ждёт его внизу.
Девчонкам от отца не оторваться...
А младшенькая положила зайца:
"Чтоб не скучал! Далёко повезут!"

А я - поверишь, Таня, - ни слезины!
Как истукан, застыла у окна.
К груди прижала кошака, Максима,
И затвердела. Стала как машина.
Война, ну что поделаешь, - война!

Потом с эвакуацией тянули,
Потом - уже под Гатчиной бои...
Завод живёт: нужны снаряды, пули!
И лето, осень - мигом промелькнули...
Ох, бедные девчоночки мои!

Они ведь, Танька, знаешь - ленинградки!
В чём держится душа... А в дом войдёшь:
- "Ну, как дела?" - "Всё, мамочка, в порядке!
Вот: я для Даши сделала тетрадки,
Играли в школу..." А в ручонках - дрожь.

Мне, Таня, на заводе легче было:
Похлёбку выдавали на обед.
Там не до мыслей горьких да унылых,
Ты механизм, животное, кобыла,
И адская работа - словно бред...

Мне наша повариха, тётя Маша,
В горсть крошек набирала... А потом
Бежишь домой: как там мои бедняжки?
Заварят крошки кипяточком в чашке -
И завсегда поделятся с котом.

Так вот, Танюшка... Про кота, Максима.
На целый дом - а в доме сто квартир
(Жильцов-то меньше) - из котов один он.
Других поели... Это - объяснимо,
Быть может, коль с ума сошёл весь мир.

Соседка Галка всё пилила, сучка:
"Ты дура! Ведь по дому ходит зверь!
Глянь на девчонок! Будто спички - ручки!
Помог бы им сейчас мясной-то супчик..."
А я - крючок покрепче вбила в дверь.

Но становилось горше... Холоднее...
Не спрячешься, коль в дом стучится смерть!
А старшенькая месяц как болеет
И, забываясь, шепчет: поскорее...
Я больше, мама, не могу терпеть...

Что тут со мною сделалось - не знаю.
На кухню я метнулась за ножом.
Ведь я же баба, в сущности, не злая,
А словно бес вселился... Как могла я?!
Взяла кота: Максимушка, пойдём!

Он, несмышлёный, ластится, мурлычет.
Спустились мы к помойке во дворе.
Как жуткий сон всё вспоминаю нынче,
А ведь кому-то это, Тань, привычно -
Скотину резать в супчик детворе.

Спустила с рук... Бежал бы ты, котишка,
Уж я бы за тобой не погналась...
И вдруг гляжу - а он не кот! Мальчишка...
"Голодный бред"?! Ну это, Танька, слишком!
Ещё скажи похлеще: напилась!

Трезва, в своём уме... А мальчик - вот он.
Косая чёлка, грустный взгляд такой...
В рубашечке, на голове пилотка...
Запомнились сапожки отчего-то:
Оранжевые, новые - зимой!

Он словно понимал. И не спасался.
Не убегал. Пощады не просил.
Прищурюсь - кот. Глаза открою - мальчик.
... я, Танька, пореву. Что было дальше -
Рассказывать без слёз не хватит сил!

Ох, как я нож-то, дура, запустила!
За дровяник! В сугроб! Чтоб сгнил навек!
Как я Максимку на руки схватила,
Ревела как! Прощения просила!
Как будто он не кот, а человек!

Не чуя ног, домой взлетела птицей
(Ползёшь, бывало, вверх по полчаса),
Котишка крепко в воротник вцепился,
И слышу - что-то без меня творится:
В квартире смех, чужие голоса!

И старшая выходит - в синем платье,
Причёсана: мол, гости! Принимай!
Вот, прямо с фронта - лейтенант Арапов,
Привёз посылку и письмо от папы.
Я, мам, пойду на кухню - ставить чай!

Как будто не болела... Что за чудо?!
... Посылка эта нас тогда спасла.
Как выжили мы, говорить не буду,
Да и сама ты знаешь: было трудно...
Но Женька в школу осенью пошла!

Там хлеба с чаем малышне давали,
Кусочек невеликий, граммов сто.
Весной в саду пришкольном лук сажали...
...А Галку-то, соседку, расстреляли.
Но только, Тань, я не скажу, за что.

Дорога Жизни стала нам спасеньем:
Все нормы сразу выросли! К тому ж
К нам, демобилизован по раненью,
И аккурат ко Дню Освобожденья
В сорок четвёртом возвратился муж.

А кот что учудил! - к его шинели
Прилип - смогли насилу оторвать!
Сергей мне прошептал: спасибо, Неля...
Войны осталось - без году неделя,
А впятером нам легче воевать!

... Вот девять лет прошло - а я всё помню.
Котишка наш, представь, уже седой -
Но крысолов отменный, безусловно!
А по весне устраивает войны
И кошек... это... прям как молодой!

А вот и он! Явился, полосатый!
Матёрый зверь - ведь довелось ему
Всех пережить - тех нЕлюдей усатых,
Которые - век не прощу проклятых! -
Устроили блокаду и войну.

Да не мяучь, как маленький котёнок!
Опять Максиму не даёшь поспать.
Ну что, доволен? - разбудил ребёнка!
Танюш, подай-ка мне вон те пелёнки...

Родить решилась, дура, в тридцать пять!..

г. Ленинград, май 1953 года.